Объединение сайтов | Главная | Регистрация | Вход
Главная » Боевой путь ММГ » 1984год » 1984год

1984 год (часть 1)

В январе 1984 года проведена масштабная операция по ликвидации укрепрайона и базы банды Забибулло в районе Мармоля (провинция Балх). Отсюда отряды и группы мятежников постоянно совершали вылазки для нападения на объекты в Мазари-Шарифе, и в планах советских военных представителей в Кабуле задуманной операции придавалось большое значение. Учитывая труднейшие горные условия этого района и высокую степень подготовки его мятежниками к защите (многоярусная оборона с использованием пещер в каньонах, плотное минирование горных троп и перевалов с применением управляемых фугасов, минных полей и пр.) к операции привлекались значительные силы. Их основу составляли пять пограничных мотоманевренных групп (около 2 тыс. человек) и авиационный полк САПО, а также несколько афганских армейских и пограничных подразделений.
В этой операции принимала участие НДШЗ от 1 ММГ «Меймене» (начальник НДШЗ – майор Кириличев В.К.).
Действия этой группировки поддерживались авиацией и артиллерией. Руководство операцией было возложено на начальника войск САПО генерал-майора Г.А. Згерского. Его активными помощниками были офицеры А.Н. Евдокимов, Ю.В. Романов, В.Н. Вахренев и др. Операция началась 5 января ударами авиации и артиллерии по опорным пунктам и огневым точкам мятежников, защищавших с господствующих высот единственный горный проход и основную базу в Мармоле. Десантированные подразделения и обходящие отряды завершали ликвидацию опорных пунктов и вели прочесывание местности. Большую работу проделывали саперы по разминированию местности и колонных путей в районе операции. Операция завершилась полным разгромом мятежников с большими для них потерями. Было захвачено (и уничтожено) большое количество оружия и боеприпасов. У нас потерь не было.

Из статьи начальника оперативной группы ГУ ПВ Згерского Геннадия Анатольевича «Мармольская операция», «Ветеран границы» № 1-2/99, ежемесячное приложение журнала «Пограничник Содружества».

«В течение 1982 - 1-й половины 1983 гг. боевые формирования пограничных войск Краснознаменного Среднеазиатского пограничного округа проводили боевые операции по очистке зоны ответственности округа от организованных бандформирований. К середине 1983 г. эта задача была выполнена. Недобитые бандитские базы снабжения и районы сосредоточения были перемещены в горы - за пределы зоны ответственности погранвойск. Одна из таких баз, где хранилось большое количество оружия, боеприпасов и другого военного имущества, располагалась в очень удобном для ее размещения и обороны месте, вблизи нашей зоны ответственности и центра Балхской провинции г. Мазари-Шариф в районе горного селения Мармоль.
Это селение находилось в котловине, со всех сторон окруженной высокими горами, вершины которых оборонялись афганскими моджахедами. Единственная дорога от равнинной части предгорья до Мармольской впадины, пригодная для движения гужевого транспорта, проходила по глубокому каньону с отвесными скалами, протяженностью 3,5 км, ширина которого в самом узком месте составляла 3,6 м.
В скалах по стенам каньона были сделаны пещеры, в которых размещались склады. Вход в каньон, а также дорога были заминированы. Управление минными полями было дистанционным.
Перед входом в каньон установили фугасы, состоящие из зажигательной авиабомбы с наложенными на нее минами, управляемыми дистанционно. Предполагалось, что наша колонна, втянувшись в каньон и встретив заминированную узкость, остановится, будет расстреляна охраной базы, а взрыв фугасов в тылу колонны создаст мощную огневую завесу, не позволяющую подойти подкреплению.
Базой командовал заместитель одного из руководителей партии «Исламское общество Афганистана» Ахмад-Шаха Масуда - Забибулло.
Такая мощная система обороны базы и ее инженерное обеспечение были организованы после неудачной попытки 40-й армии разгромить эту базу. Однако допустить ее наличие в непосредственной близости от нашей зоны ответственности и г. Мазари-Шарифа командование сочло недопустимым. Приняли решение силами и средствами войск Среднеазиатского погранокруга ликвидировать базу.
Это была единственная операция за всю войну, проводимая пограничниками по директиве министра обороны СССР маршала Советского Союза Устинова. Директива, кроме вышеуказанной задачи погранвойскам, предусматривала авиационную поддержку силами 24 самолетовылетов истребителей-бомбардировщиков.
Планировать операцию и руководить ею было приказано мне.
Предварительный план операции был согласован с командующим Туркестанским военным округом генералом армии Ю.П. Максимовым, который своим решением придал нам батарею 122-мм гаубиц, сыгравшую в ходе операции заметную положительную роль.
Батарея была расположена перед входом в каньон на расстоянии 5-6 км. Перед ней заняла оборону ММГ, имевшая задачу прикрыть батарею и имитировать готовность втянуться в каньон.
Замысел операции состоял в следующем: прикрывая вход в каньон силами ММГ и батареи гаубиц, нанести авиационный и артиллерийские удары по бандитской базе и опорным пунктам бандитов на вершинах, окружающих Мармольскую впадину гор, затем одновременной высадкой 10 десантов, по 60-70 человек каждый, уничтожить противника в опорных пунктах на горах вокруг Мармоля и организовать оборону этого района двумя обходящими отрядами 18-й дивизии афганской армии под командованием советника дивизии майора В.Н. Вахренева (ныне генерал-лейтенант, начальник штаба Западного регионального управления) по сходящимся направлениям по вершинам горного хребта завершить разгром отходящего противника и не допустить подхода подкрепления к нему.
В последующем, методическими огневыми налетами уничтожить минные поля на подходах и внутри каньона. После завершения разминирования района при помощи инженерно-дорожной техники расширить узкость в каньоне, проделать колонный путь, обеспечив продвижение техники ММГ в Мармольскую впадину.
Командный пункт операции был организован в опорном пункте ММГ, расположенном на окраине Мазари-Шарифа.
Кроме вышеперечисленных сил и средств, в операции было задействовано 30 вертолетов пограничного округа, 2 ДШМГ и 3 ММГ - в общей сложности около двух тысяч пограничников. Операция планировалась по карте на основе агентурных данных, так как войсковая разведка не проводилась из соображений маскировки.
Операция проводилась в январе 1984 г. Погода в это время в том районе весьма неустойчива, и в готовности к началу операции войска находились 4 суток. В этот период я получил распоряжение прибыть в Кабул с планом операции к маршалу Советского Союза Соколову. В Кабуле маршалы Соколов и Ахромеев, внимательно выслушав доклад, сравнили имеющиеся у них данные о противнике, географии местности с моими, одобрили план и обещали всяческую поддержку в случае необходимости. Об их отеческом отношении ко мне и пограничникам в целом я с благодарностью вспоминаю и сегодня, хотя меня предупреждали знающие маршала Ахромеева генералы о его придирчивости к мелочам.
Очевидно, операция была спланирована правильно, никто ко мне не придирался, а наоборот, приняли и проводили очень по-доброму.
С моим прибытием на КП был получен положительный метеопрогноз на несколько дней и операция началась.
Проведена она была точно по намеченному плану без серьезных отклонений, за исключением одного случая, когда один из десантов был высажен в незапланированную точку.
Организованный воздушный командный пункт под руководством подполковника Ю.В. Романова и полковника А.Н. Евдокимова (сейчас оба генерал-майоры) не уследил за одним из вертолетов, пилотируемым заместителем командира авиаполка полковником Тыриным, который высадил группу на похожую местность, но не запланированную. Тырин сам, по возвращении на КП, засомневался в правильности выполненной высадки, доложил мне об этом. В то же время вышел на связь командир этой группы, доложил, что ведет огневой бой с противником, получил необходимые рекомендации и обещание немедленной поддержки. Те же офицеры Романов и Тырин с прикрытием звена боевых вертолетов вылетели исправлять содеянное, сняли десантную группу, нанесли огневое поражение противнику и без потерь пересадили группу в запланированный район.
Других нарушений плана операции не было. Операция длилась 12 суток. Было уничтожено 8 опорных пунктов противника. Частично уничтожены, частично захвачены склады с оружием, боеприпасами и другим военным имуществом противника; уничтожено около 500 бандитов, в том числе и сам Забибулло.
С нашей стороны потерь личного состава и техники не было, за исключением 4 раненых, впоследствии вернувшихся в строй, в том числе и руководитель героическими действиями инженерно-саперных подразделений подполковник Белов, компетентность и отвага которого во многом способствовали успеху операции.
Завершив разгром противника и его базы, в Мармоле была оставлена ММГ, которая и находилась там до вывода войск с территории Афганистана. Восстановить выгодную во всех отношениях военную базу моджахедам не удалось.
Эта операция по праву является яркой страницей в истории боевых действий пограничных войск в Афганистане.»

Из рассказа Германа Иванова о встрече с генерал-лейтенантом Згерским Геннадием Анатольевичем в 2007 году.

«Сегодня совершенно неожиданно состоялась встреча с генералом Згерским Г.А. Еду утром на работу - звонок на мобильный: «Приезжайте в 12.00, Вас ждет генерал.» Все бросаю, разворачиваюсь и лечу в музей. Пришел, познакомился с генералом Згерским Геннадием Анатольевичем, а также с Немировским Евгением Николаевичем, он командовал в КВПО. Разговор получился очень теплым и обоюдоприятным.
Подробнее постараюсь рассказать, что запомнил из нашей беседы с генералами, естественно, что-то мог не уловить и упустить, поэтому - своими словами...

Мармоль.

Я подлил масла в огонь, сказал, что десантура говорит, что это они Мармоль взяли. Посмеялся генерал над этими словами. Вот, что я услышал от командующего этой операцией.
Сначала мармольским ущельем пыталась овладеть СА, решили шапками забросать «духов»: побомбили ущелье, десантура высадилась на вершины, а колонна вошла в ущелье. А Мармоль - это даже не ущелье, это каньон длинной 3600 м, вертикальные стены, в стенах схроны с боеприпасами и огневые точки, самое узкое место в ущелье 3 м 62 см. Духи колонну в ущелье пустили, затем последнюю машину подорвали, естественно, колонна оказалась запертой, ее всю уничтожили, было много погибших.
После этой неудачной попытки «духи» еще более укрепили Мармольский каньон: входы в пещеры закрыли бетонными дверями, все вокруг заминировали фугасами. Так как ущелье не было в зоне ответственности ПВ, Мин-во Обороны обратилось в КГБ СССР с просьбой оказать помощь в решении мармольского вопроса. Операцию поручили разработать и провести Згерскому. В помощь МО выделило 24 вылета МИГов для бомбометания (пустое занятие для каньона) и полк САУ.
САУ установили в отдаленнии напротив входа в ущелье, перед САУ поставили ММГ для закрытия выхода из ущелья и прикрытия САУ. ДШ, каждая группа по 50 человек, одновременно высадились в 20 точках по вершинам ущелья, причем десантирование происходило без разведки, которую Згерский специально не привлекал, чтобы не просочилось и капли информации. Штаб действий расположился в Мазарях. Одну из групп высадили прямо на укреп. район «духов». Слава Богу без потерь! Эта операция была уникальна тем, что МО участвовало совместно с ПВ в операции и тем, что не было НИ ОДНОГО погибшего пограничника.
После операции ММГ осталась в Мармоле до вывода.»


Фото из архива Медведева Игоря Давыдовича, наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого. НДШЗ «Меймене» в Термезе. Январь 1984 года. Личный состав 2 погз.
Первый ряд слева направо
1. Бославский Юрий – противотанковый взвод;
2. Беляков Александр – санинструктор;
3. Галлеев Радик;
Второй ряд слева направо:
1. Грабарь Сергей – стрелок;
2. Малков Владимир;
3. Журило Вячеслав;
4. Сержант ...;
5. Алексей.


Фото из архива Медведева Игоря Давыдовича, наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого. НДШЗ «Меймене» в Термезе. Январь 1984 года. Личный состав 2 погз. У мечети в старом Термезе. Перед высадкой в Мармольском ущелье.

Из переписки Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого с Дяченко Василием Владимировичем, стрелком – гранатометчиком 1 погз 1 ММГ 47 пого

«На той мармольской операции, насколько я знаю, начальником НДШЗ летал майор Кириличев Владимир Кузьмич – начальник 3 погз (и мой начальник в течение примерно трех месяцев). За этот Мармоль он получил орден Красной Звезды. Когда я прилетел в Меймене, он на тот период был единственный орденоносец. Мы, молодые офицеры смотрели на него с восхищением.»

Из переписки Дяченко Василия Владимировича, стрелка – гранатометчика 1 погз 1 ММГ 47 пого со Степновым Михаилом Геннадьевичем, замполитом 3 погз 1 ММГ 47 пого

«Кириличева я прекрасно помню. Он на Мармоле был старшим нашей НДШЗ. Орден он получил за эту операцию. Правда, это было уже после моего увольнения. Мне мои ребята молодые писали. Тогда на операции многим писали наградные, но получили немногие, зарубили больше половины. Нас на той операции единственную группу высадили по ошибке не на свою площадку, после, правда, сняли и перебросили. Об этом было написано в журнале «Ветеран границы». Правда, там написано, что через два часа поняли ошибку и нас перебросили. На самом деле мы ночевали там, и только на другой день нас борты перебросили. Я помню эту первую ночь высоко в горах, на снегу в спальниках. Короче, весело было там, порыли норы себе в горах, духовских много осталось пещер и окопов. В них и тащили службу. Было и землетрясение там, и «Грады» армейские по нам залпы делали. Правда, немного постреляли, потом разобрались.»

Из переписки Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого с Дяченко Василием Владимировичем, стрелком – гранатометчиком 1 погз 1 ММГ 47 пого

«Да, Кириличев нам рассказывал, как вас на Мармоль высаживали. Для меня, тогда молодого лейтенанта, это вообще были образцы мужества и героизма. Потом привык и это стало повседневной работой, в том числе и для меня. Возможно, кто приходил на смену мне, думали так и про меня. Жизнь есть жизнь. Главное, что живыми вернулись. Но это мы так оцениваем. А тогда было обидно. Какое-то мурло сидит в баре и посасывает коктейль, а ты лежишь в спальнике, который примерзает к земле (у меня такое тоже было в Джангаль-Арыке в январе 1986 года). Это мои чувства тогда. А сейчас я нисколько не жалею, что прошел эту суровую школу.»

Из воспоминаний Медведева Игоря Давыдовича, наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого

«В связи с отсутствием литературного дара и полной информации по проводимым операциям (названия кишлаков, привлечении сил и средств, и т.д.) мои воспоминания не имеют исторической ценности. Это будет что-то вроде заметок, состоящих из эмоций и описания природы. Или что-то вроде документального чёрно-белого кинофильма без звукового сопровождения.
Насколько я помню, из ММГ на мармольскую опрацию нас вывозили на Ми – 26 (такая большая «корова» летающая) до Керков. Оттуда на Термез на Иле десантном. Лагерь, где концентрировались силы ПВ находился в старом Термезе, в развалинах старинного города. Оттуда на грузовиках через мост Дружбы по дороге Дружбы. Так называлась дорога Термез - Мазари–Шариф. Вдоль всей дороги на протяжении 80 км стояли типа рекламных щитов с надписями. «Не стрелять! Дорога дружбы» .Хотя в принципе и стрелять там было не откуда .Дорога шла через абсолютно пустынную местность, где видимость была на км 10 в обе стороны.
Город, правда, очень красивый. Особенно Голубая Мечеть. Она действительно голубого цвета. Один из древнейших религиозных символов ислама. К сведению, где то там был заживо сожжен Зароастр. (Иногда этот святой назывался Заратустра. Есть такая книга «Так говорил Заратустра» написана Фридрихом Ницше).
Привезли в лагерь ПВ. Не помню какая там стояла ММГ. Одно поразило после нашей ММГ - отсутствие нормальной воды. Она была привозная и очень плохого качества. Я разговаривал с местными парнями. Мне сказали что там 80 процентов переболели желтухой. Нам выдали по упаковке таблеток с названием «Пантацид». Две таблетки на фляжку и всё живое (в том числе и микробы) в ней сдыхало.
Наша НДШЗ состояла из нескольких групп. В первую же ночь нас на БТРах вывезли в направлении Мармольского ущелья перекрывать какую-то тропу. С нами тогда выехал, кажется, наш замполит майор Жлуктенко. Его позывной был «Намаз». Просидели возле ущелья до утра. Тишина мёртвая была. Без происшествий. Утром забрали и опять на БТРах вернули на точку.
А через день нас десантировали. Не могу сказать куда точно. Но то, что ошиблись немного, это однозначно. До момента отлёта инструктировали и стращали всем, чем можно. И «Стингерами» и минами. Поэтому вертолёты поднимались на возможно запредельную высоту (чтобы не попасть под «Стингер» или ДШК) и камнем падали вместе с нами вниз. Ощущение круче чем на СУПЕР – 8 (типа американских горок). Пикировать с высоты 2 км на вертолёте – это надо пережить.. Желудок оказывался в голове. Благо погоду выбрали нормальную. В горах же она меняется по нескольку раз в день. По этой причине потерпела неудачу и попытка СА взять штурмом Мармоль, кажется в 1980 году. Я разговаривал с десантниками из ВДВ. Когда мы высадились, там встретили двух из ВДВ Они были с такой штуковиной, типа КПВТ, но только на колёсиках. Потом одного из них я встретил в Душанбе, в госпитале. Он сказал что его друг которого я видел с ним, там погиб. Но он был не из ПВ и, наверное, поэтому его не включили в списки погибших.
Там же я встретил и парня сапера. Ему оторвало руку и ногу. Фамилия его Отрощенко. Имя не помню. Он лежал в соседней палате. Правой руки не было по самое плечо. И правой ноги не было почти всей. Он дважды пытался покончить с собой. Собирал таблетки и пытался отравиться. За ним постоянно наблюдали. Днём и ночью. Они нарвались на мины –ловушки. Точно не помню ,но он, кажется, рассказывал, что поднял автомат под которым лежала мина.
Про госпиталь вообще отдельная история. Я там пролежал 2 недели. Так вот туда каждую ночь привозили по 10-15 человек. Он был переполнен, раненые лежали даже в коридорах. Солдат привозили в таком состоянии, что даже у медсестёр и врачей нервы не выдерживали от их вида. Их же борты доставляли прямо с операций. Обгоревшие, с оторванными конечностями наспех забинтованные. Даже мы, ходячие, помогали врачам приводить их в божеский вид… Помню привезли троих после попадания в БТР нескольких выстрелов из гранатомёта… Помогал перебинтовывать их. Медсёстры в обморок падали от их вида. Мертвый есть мёртвый. Видал я их. Но живой, который умирал на глазах…
Привезли вертолётчика, которому пуля из ДШК попала в позвоночник и там застряла. Он кричал всё ночь. Обезболивание не действует, потому что перебиты нервы. И эту пулю из него не могли долго извлечь. Да что там говорить…
По разговорам врачей вдоль всей границы госпитали и больницы переполнены ранеными. Людей некуда было класть. И что-то мне не вериться в число 13 300. Откуда эта цифра?
Так вот, роту ВДВ выбросили на эти горы налегке, с одним боекомплектом и без зимней формы. Хоть был февраль, но было тепло и руководство понадеялось на русскую удаль и ура. Но тут с погодой не повезло. Быстро спустился туман, который держался больше суток и духи пошли в атаку. Они же в горах, как дома у себя. После этого появилась песня под названием «Чёрный Мармоль».
Но то что там была бойня это точно. Когда мы лазили по этой горе, я сам находил уникальные вещи. Нашёл порванный солдатский ремень с выцарапанной надписью «Прощай Родина». Имя не очень разборчиво … из Казахстана. Надписи на скалах на русском языке подобно этой.
Нас не только не туда выкинули, так ещё забыли подвезти продукты и воду… А жрать то хочется. Воду топили и жевали изюм из духовских схронов. Горы ходили ходуном. Землетрясения каждый час. Вечером поднялась пурга. А наше отделение оказалось на самой верхотуре скалы. Площадочка величиной 10 квадратных метров, сплошной гранит. Выдолбили ямку глубиной пол метра, накидали душманских тряпок, вдвоём влезли в один спальник в полной форме (ватные штаны и ватная куртка) и как два педика лежали так в обнимку.
Да, ещё с вечера начался массовый обстрел ущелья из «Градов». Говорили, что стреляло 3 дивизиона. Не знаю это сколько, но это продолжалось ну оче-е-е-нь долго…
Красота неописуемая !!! Горы просто полыхали. Насколько я знаю, база Мармоль – это сильный укрепрайон. Трёхъярусная оборона из 36 ДШК, которые стояли на террасах в отвесных скалах. И подойти к ним невозможно. К ДШК вели лазы, вырытые в горах .Эти лазы делали пленные афганцы и возможно русские, судя по надписям на скалах.
Как нам говорили, в Мармоль входили с разных сторон. С юга шли пограничники с поддержкой ДШ, а с севера шла Советская Армия (странно звучит блин!).
Вроде всё забыл, а как начинаю вспоминать, и не только Мармоль, так в дрожь бросает…»


Фото из Интернета. Мармольское ущелье.


Фото из Интернета. Мармольское ущелье.


Фото из Интернета. Мармольское ущелье.


Фото из Интернета. Мармольское ущелье.

Комментарии к фото Медведева Игоря Давыдовича, стрелка – наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого

«На левой горе ( в центре вход ) сидела НДШЗ от 1 ММГ «Меймене.»


Фото из архива Медведева Игоря Давыдовича, наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого. НДШЗ «Меймене» в Мармольском ущелье, январь 1984 года. Слева Медведев И.Д.


Фото из архива Медведева Игоря Давыдовича, наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого. Медведев И.Д. в составе НДШЗ «Меймене» в Мармольском ущелье, январь 1984 года.


Фото из архива Медведева Игоря Давыдовича, наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого. Такие памятки выдавались перед десантированием ДШМГ и НДШЗ, участвующим в операции по взятию базы «Мармоль»

Из статьи начальника заставы Керкинской ДШМГ Овечкина Владимира Ивановича «Побежденными себя не считаем», книга «По обе стороны границы (Афганистан: 1979-1989) – М.: Граница, 1999.

«В 1984 году проводилась одна из крупнейших операций, руководил которой в ту пору командующий войсками Среднеазиатского пограничного округа генерал-лейтенант Г.А. Згерский. Наши подразделения совместно с афганскими частями при поддержке армейской авиации должны были ликвидировать крупную группировку душманов. Находилась та в северной провинции Афганистана, в Мармольском ущелье, в тридцати километрах от города Мазари-Шарифа. Для переброски пограничных подразделений задействовали более двадцати вертолетов. Десантирование групп производилось по периметру большой впадины, где внизу и находился кишлак Мармоль. Одна за другой винтокрылые машины прибывали к месту проведения операции. Причем одновременно с двух точек: из советского Термеза и афганского Мазари-Шарифа. В это самое время по глубокому ущелью двигались колонны мотоманевренных групп, тоже под прикрытием вертушек.
Подходы к кишлаку противник основательно укрепил. На господствующих высотах по всем правилам военной науки располагались огневые позиции с крупнокалиберными пулеметами. Небо то и дело вспарывали длинные очереди. Поэтому не все наши подразделения десантировались в нужном месте.»

Из статьи Валерия Басова «Боевой опыт помогает делу», «Ветеран границы» № 1-2/99, ежемесячное приложение журнала «Пограничник Содружества».

«Никогда не забуду еще один эпизод. Уверен: любой, кто прошел Афган, знает или наслышан об операции «Мармоль». Отмечу, что к ней у нас в ММГ велась особо усиленная подготовка. Нам даже сообщили, что в отряд завезли несколько гробов, чтобы потом не ломать голову, где их брать. От ощущения того, что предвидится смертельный бой, каждый, несмотря на видимое спокойствие, был, мягко говоря, взволнован. Наконец этот день настал...
Перед нашим выступлением была очень серьезная артподготовка, затем летчики поработали достаточно успешно, теперь очередь была за нами. Мы подошли к ущелью и остановились перед входом. Стали ждать доклада разведчиков. Опасались, что, когда колонна зайдет в ущелье, будет взорван его вход. Кстати, тогда чуть так и не вышло. Наши саперы обнаружили, что перед въездом в ущелье за огромной скалой заложен солидный заряд из фугасок. К счастью, после артподготовки все провода, приготовленные к дистанционному взрыву этой махины, были перебиты.
Неожиданное сообщение по радио поступило от начальника ММГ. На одной из тропинок в горах рядом с входом в ущелье на противопехотной мине подорвались наши саперы, срочно требовалась медицинская помощь.
В отличие от моего первого крещения, когда жара была за сорок, на этот раз на дворе была зима. Я в тулупе, с шинами, медицинской сумкой и автоматом, взяв в помощники санинструктора, отправился к указанному месту. Наконец, когда до ребят оставалось метров двадцать, один из них мне говорит: «Здесь везде мины, осторожней...» Вот оно, внутреннее противоречие: с одной стороны, я - доктор, нужно спасать людей, с другой - сам могу сейчас взлететь, так и не успев оказать помощь. Вижу - камень. Уверен, что под ним мин быть не должно. Прыгаю, затем на авось наступаю куда придется, пронесло... Накладываю жгут и перевязываю первого, с раздробленной стопой. Он как-то неестественно прыгает, кряхтит, материт весь свет и сам спускается вниз по тропе. Оказываю помощь второму, у него дело серьезнее: и нога, и бок - все в клочья. Делаю обезболивающий укол, накладываю шину, перевязываю и вместе с фельдшером начинаем очень изнурительный спуск вместе с раненым вниз. Как добрались - описывать не буду. Внизу нас ждали. Чуть позже я узнал о том, что наши разведчики вместе с саперами на той тропинке уже после нас разминировали еще несколько мин...»

Из статьи старшего офицера инженерного отдела КСАПО Полунина Виталия Осиповича «Хирурги земли», «Ветеран границы» № 1-2/99, ежемесячное приложение журнала «Пограничник Содружества».

«Помню, после взятия Мармоля обнаружили минное поле из полутора сотен 250-килограммовых авиабомб, закопанных в землю. Мои ребята уже приступили было к работе, как вдруг меня что-то встревожило. Все казалось уж слишком простым. Приказал прекратить разминирование. Решили все тщательно перепроверить. Интуиция меня не подвела. Благодаря какому-то особому, седьмому чувству мы смогли расшифровать и обезвредить хитрую дунайскую ловушку.»

По завершении операции (в первой декаде февраля) и возвращении основных сил к местам дислокации в районе Мармоля были оставлены мангруппа (1 ММГ Термезского погранотряда передислоцированная из Мазари-Шарифа), батальон царандоя и афганские пограничники для ведения разведки, поиска скрывшихся мятежников и закрепления местных органов власти. Действия этого гарнизона оказались менее успешными, особенно по части разведки: в начале марта уцелевшие группы мятежников совершили нападение на отряд местных ополченцев (около 100 человек) недалеко от Мармоля и разгромили его.

Из воспоминаний Дяченко Василия Владимировича, стрелка – гранатометчика 1 погз 1 ММГ 47 пого

«Я уволился в 1984 году, в конце февраля. Мы прилетели с мармольской операции и через недельку домой. Правда, успел съездить еще на одну операцию (разблокировали крепость где стояли сарбозы) название не помню, это сразу за Меймене в нескольких километрах. Мы там в 1983 году проводили операцию (когда погибли ребята из ММГ «Калайи-Нау»). Помню Филиппова, Жлуктенко (если не ошибаюсь у него такой украинский акцент был, он сам, по моему, из Киева). Фахорисламова помню, какую он должность занимал уже не помню. При мне 101 был полковник Смирнов. У меня начальником заставы был майор Харьков Сергей Григорьевич. Настоящий боевой офицер, он все время говорил: «Заменюсь, поеду служить туда, где метро и мясо - в Ташкент». Это у него шутка такая перед заменой была.»

Из переписки Дяченко Василия Владимировича, стрелка – гранатометчика 1 погз 1 ММГ 47 пого со Степновым Михаилом Геннадьевичем, замполитом 3 погз 1 ММГ 47 пого

«Название крепости я не помню. Я помню, что ехали туда через город. Я на той своей последней операции вытащил двоих раненых сарбозов, один офицер - молодой парнишка, а второй солдат, пулеметчик. Мы когда подошли к крепости, нас начали из гранатометов обстреливать. Мы начали отходить. БМП пятились назад, чтобы борта не подставлять. Смотрю в стороне метров за пятьдесят из арыка рука поднялась и опустилась несколько раз. Ребята прикрывали меня, а я пополз туда по грязи. Там лежал парнишка – афганский офицер. Он был ранен в ногу и в руку. Я его оттащил в нашу БМП, перевязали его. Начали дальше отходить и еще одного сарбоза раненого нашли, тоже забрали. Я парнишку офицера когда в городе выносил с БМП на руках, народ собрался и хлопал. Получилось такая символичная картина.»

Из воспоминаний Дяченко Василия Владимировича, стрелка – гранатометчика 1 погз 1 ММГ 47 пого

«У нас альбомы, когда увольнялись, начальник штаба майор Дубов лично на плацу отбирал. Сохранились только фотки которые домой отправлял в письмах, и то в письмах, которые отправлял через вертолетчиков, а не через отряд (там особисты их шерстили по полной).»


Фото из архива Радченко Бориса Семеновича, старшего офицера полевой оперативной группы «Меймене» 47 пого. Подрыв афганского «Урала».


Фото из архива Радченко Бориса Семеновича, старшего офицера полевой оперативной группы «Меймене» 47 пого. Подрыв афганского «Урала».


Фото из архива Радченко Бориса Семеновича, старшего офицера полевой оперативной группы «Меймене» 47 пого. Подрыв афганского «Урала». В шлемофоне – начальник 1 ММГ подполковник Трифонов Юрий Григорьевич, за ним – Радченко Б.С.


Фото из архива Радченко Бориса Семеновича, старшего офицера полевой оперативной группы «Меймене» 47 пого. Подрыв афганского «Урала».


Фото из архива Радченко Бориса Семеновича, старшего офицера полевой оперативной группы «Меймене» 47 пого. Защитник революции Афганистана.

Категория: 1984год |
Просмотров: 7612 | Комментарии: 3
Всего комментариев: 3
0  
3 Марат   (25.09.2008 18:05) [Материал]
Василий, расскажи в истории ММГ как это было, если не мы , то кто. У тебя отрывки получаются очень интересные. И если ты все это скомпануешь и выложишь на сайт истории ММГ, откликтнутся другие ребята и будет продолжение. А это уже история.

0  
2 maimana-1   (20.09.2008 22:34) [Материал]
Конечно, Герман. Пусть люди видят, с кем ты разговаривал.

0  
1 Tura   (18.09.2008 23:57) [Материал]
Недавно показывали фильм "Секретная миссия. Афганский рубеж", это первый документальный фильм о действиях пограничников в Афганистане. В фильме ген. Згерский Г.А. рассказывал об это операции. Мужик, честно вам скажу с такой мощной харизмой, ему осенью исполнится 80 лет, а он еще нам молодым фору даст!
Позволю себе выложить фото с 28мая.


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Copyright ММГ-1 Меймене © 2024
Используются технологии uCoz