Объединение сайтов | Главная | Регистрация | Вход
Главная » Боевой путь ММГ » 1986год » 1986год

1986 год (часть 3)

Из воспоминаний Суровцева Михаила Анатольевича, командира расчета 3 усиленной погз «Андхой» 2 ММГ 47 пого

«В апреле в нашем районе провели крупную операцию возмездия. Для проведения операции в крепость по воздуху доставили много аппаратуры связи. Потом колонной пригнали пустые машины связи и на месте монтировали аппаратуру. Весь лагерь был утыкан антеннами. Оказалось, что в крепости расположится КП. Командовал операцией незнакомый нам полковник, четко, без суеты и подчиненных зря не гонял. Было удивительно, спит ли вообще этот уже не молодой мужик.
Операция, как обычно, началась рано утром с блокирования района и высадки десанта (14 апреля 1986 г.). В блок вошла и Андхойская крепость, и город, и близлежащие кишлаки, т.е. практически вся кишлачная зона Андхойского улусвольства в сторону Меймене. Основной целью было уничтожение «осиного гнезда» под предводительством главаря Аслама в Баги-Бустане. Дня три по блоку ездила БРДМ-ка с громкоговорителем, агитировала население выходить через фильтрационные пункты из блокированного района, а басмачей сдаваться. Сил собрали достаточно. Кроме нескольких мангрупп, штатных и нештатных ДШа, афганских частей, участвовали подразделения СА и их батарея реактивных минометов. Через три дня увидели в деле «Град», впечатляюще. Батарея располагалась примерно в километре восточнее Тавачей. Баги-Бустан сравняли с лица земли. Правда, по данным разведки погибло четыре человека, а басмачи схоронились под землей. Ночами они предприняли несколько попыток прорвать блок, в т.ч. рядом с крепостью. Один из шибирганских экипажей, стоявший в полукилометре от крепости в сторону Андхоя, выдержал атаку нескольких десятков духов. Парни вовремя засекли пробирающихся по арыку бандитов и забросали их гранатами. Благо КП было рядом, и начальство все видело. Утром прямо на позиции весь экипаж был представлен к наградам (впервые за мою службу). Наша мангруппа перекрывала северо-восточную часть Андхоя. На ночь и наши Андхойские экипажи тоже бросали на блок, а утром возвращали в лагерь – дел было невпроворот. Следующей ночью после неудавшегося прорыва, басмачи попытались проскочить прямо возле крепости по арыку со стороны Тавачей. Но мы их ждали - разведка предупредила. Будучи в ту ночь дежурным по заставе, я принял доклад с 4-го поста о появлении «гостей». Нам было приказано первыми огонь не открывать, пока банда не сгруппируется. Поэтому наряд выжидал, держа бандитов на мушке. Пока вместе с ответственным офицером бежали на пост, раздались очереди крупнокалиберного пулемета за арыком. Оказалось, что экипаж «шурупского» БТРа, стоявший на берегу арыка напротив крепости, также засек выдвижение басмачей и без предупреждения открыл огонь. Сказалась не согласованность разных родов войск. Пришлось и нашим вдогонку пострелять. Басмачи, безуспешно попытавшись найти другие дырки в блоке, на утро стали сдаваться. Пришлось огородить «колючкой» площадку возле взлетки, куда стали помещать задержанных. Рядом разбили палатку, где разведчики допрашивали пленных, которые все прибывали. Кого там только не было, но все говорили, что они мирные дехкане. Однако когда сдался младший брат известного в нашем районе главаря Расула Пахлавона с остатками банды, он сказал, что все это его люди и поручился за то, что если их отпустят до завтра, утром все придут с оружием. Удивило, что главарь оказалось хорошо знаком со многими офицерами разведчиками. Ему поверили и, действительно, на утро вся банда с оружием собралась возле крепости. Было объявлено, что они переходят на сторону правительства ДРА. Руководство решило отправить их на проческу Тавачей. Но «бойцы за идеалы Апрельской революции» отказались от этого мероприятия, сославшись на то, что там банда из одной с ними партии. Пришлось Тавачи прочесывать сарбозам. Едва углубившись в кишлак, они напоролись на засаду. Мы в это время сидели с оставшимися афганцами возле взлетки, охраняли пленных. Вдруг они вскочили и с криками побежали вдоль арыка, по которому плыло чье-то тело. Нам показалось, что это труп ишака, вода была очень мутная, одна глина. Но когда вытащили, оказалось сарбоз, молодой пацан с дырой вместо затылка. Его раздели, оставив только подштанники, расстреляли и бросили в арык для устрашения остальных. Вряд ли это произвело на его сослуживцев должного эффекта. Труп деловито сложили по мусульманскому обычаю и, бросив как бревно в грузовик, отвезли в Андхой.
На ночь меня отправили командиром экипажа на блок. Как оказалось, это было последнее дежурство на блоке и вообще последняя моя операция. Позицию нам определили примерно посередине между городом, крепостью, Тавачами и Араб-Шахом, недалеко от места, где накануне басмачи пытались прорваться через шибирганцев. Можно было ожидать басмачей с любой стороны. Экипаж вооружился до зубов. Взяли АГС, РПК, кучу гранат и сигналок, несколько БК к пулеметам. Вырыли окопы впереди и сзади БТРа и всю ночь дежурили на двух позициях, не смыкая глаз. Постоянно пускали осветилки и лупили из АГСа, в общем, шумели как можно сильнее, чтобы никто не сунулся. Вернувшись на следующий день в лагерь получили новую задачу. Под вечер разведчики получили информацию, что оставшиеся в Тавачах басмачи ночью попытаются выйти по арыку под водой с трубками во рту. Пришлось на ночь глядя вместе с двумя молодыми перегораживать арык. Вооружившись колючкой, путанкой и металлическими уголками, оставшимися после ограждения крепости принялись интенсивно работать кувалдой, пока не стемнело. Пришлось и молодым и «заслуженному дембелю» нырять в глиняную жижу, натягивать на дне проволоку. «Конструкцию» растянули растяжками с гранатами и сигналками. Улов не стоил таких трудов – попался только труп ишака. Правда, разведчики сообщили, якобы два духа все же просочились через наш «невод». Они просто посмеялись над «рыбаками». Нам же тогда было не до шуток, в сумерках по уши в грязи в одних трусах щеголять всего в пятидесяти метрах от ближайшего дувала.
Операция подходила к концу, когда неожиданно прилетел отряд «особистов». И с недавно награжденного шибирганского экипажа сняли парня призыва осень 84. Его отправили в Союз с лишением наград и льгот, якобы за мародерство. Оказалось, что год назад он под давлением «дедов» сменял бушлат на японскую ручку с часами. Нашелся стукач, а «особисты» времени зря не теряли, даже на операциях. На личный состав ММГ это произвело удручающее впечатление, мы считали, что парень не виноват. Так можно было каждого второго наказывать за ногтегрызки, открытки и прочую ерунду. Этот случай омрачил итоги успешной операции.
Под занавес всех этих событий под самыми стенами крепости был ранен духовский разведчик, за которым давно гонялись по поручению разведчиков. Его «сдали» знакомые «бачата» из Тавачей, когда шло строительство ДОТов. Сарбозы побоялись забрать раненного у самого кишлака, где накануне понесли потери. Им было наплевать, что раненый может умереть от потери крови.
Не обошлось без потерь и в нашем отряде. Керкинская ДШа потеряла огнеметчика призыва осени 84 - Виктора Кудрина. Не зря Андхой считался гиблым местом. Игорь Имулин (командир БГ 3-й ДШЗ, до того год прослужил с нами в Андхое) через месяц в отряде рассказал, что в тот раз высадка прошла успешно. Духи не ожидали и их брали «тепленькими» прямо в домах. Пока басмачи очухались, ребята успели подготовить и заминировать позиции. Басмачи в ярости бросались на них и подрывались. Наши в это время успевали ускользнуть и подготовить новую ловушку. Но одна из групп все же попала под обстрел ДШК. Огнеметчик Кудрин по арыку подобрался к огневой точке и уничтожил ее, но при отходе его сразил вражеский снайпер. Больше потерь в отряде не было, хотя в первую же ночь басмачи с остервенением пытались прорваться именно через позиции ДШа. После этого они безуспешно пытались прорваться в разных местах блока.
Операция завершилась очередным «разбором полетов» со стороны особого отдела. Прилетел подполковник - начальник «особого» и лично проводил допросы. Нас пытались обвинить в том, что во время операции кто-то пробрался в Тавачи и ограбил там дуканщика. Но среди нас таких самоубийц не было. Несмотря на внешнее разгильдяйство, дисциплина поддерживалась на должном уровне, да и здравого смысла хватало всем. К тому же все помнили, как "особисты" обошлись с нашими предшественниками после засады на Малахана. В результате разбирательства виновных все-таки нашли. Ими оказались «шурупы», экипаж которых стоял рядом с крепостью. Они в одну из ночей и пробрались в кишлак, где грабанули афганца. Им светил немалый срок в дисбате.
Майские праздники в Андхое прошли непривычно спокойно. Но через пару недель пришла новая банда, начались погромы и резня в кишлаках. Толпы беженцев хлынули в город. Ночами возобновились перестрелки. Сдавшихся духов, наконец, привлекли к борьбе с их «сменщиками». Они провели несколько удачных засад, показав что не зря питались нашей тушенкой. Но нам, дембелям, было уже ни до чего.
Карты операции, к сожалению, мне не удалось увидеть, видел только журнал допроса пленных у наших разведчиков. Удивило, что там кроме традиционных для этой местности туркменов и узбеков, попадались иранцы, одного даже мне пришлось тащить на допрос и частично слышать как его «отрабатывали». Допрашивали их прямо у взлетки, рядом с загоном в палатке.
«Град» работал из-за Тавачей. И били они по Баги-Бустану – там была база Аслама, считалась, что это самая крупная банда в Андхойском улусвольстве – 400 чел. Оттуда они нас с минометов окучивали, правда, всего три обстрела были, как раз где-то через неделю после моего прибытия в Андхой в феврале 1985 г. Благо ни одна мина до лагеря не долетела, но рвались очень близко и как раз в той стороне, где у нас был склад ГСМ, а рядом склад боеприпасов. Эти обстрелы сопровождались обстрелами из стрелкового оружия, но тут уже били из Тавачей, и это оказалось гораздо опасней, т.к. как выяснилось, что духи простреливают почти всю территорию крепости, несмотря на 5-ти метровые стены. Но пострадал только однажды один боец из стажировавшейся у нас Дальневосточной ММГ, кажется минометчик, ранило в живот, но нам сказали, что не опасно (хотя возможно просто не хотели и так упавший моральный дух еще ниже опускать). Да еще их майору (по-моему, начштабу) пулей оторвало каблук у сапога, мужик подпрыгнул метра на полтора, хотя уже в возрасте был. Но тогда как раз начались плановые весенние операции в нашем районе и специально это «осиное гнездо» не чистили. А через год сразу за все отыгрались, жаль ненадолго. Кстати оружия трофейного взяли очень много, и минометов и безоткаток, но «выставку» оружия провели очень быстро прямо у нас в крепости, только чтобы корреспонденты успели заснять. Мне «не повезло», мог наблюдать за этим делом только с поста, пацаны успели втихаря что-то снять, но пленки не вышли, а жаль. Сейчас бы была почти полная хроника той операции. Может в каких-либо архивах эти снимки и карты пылятся...»


Фото из архива Суровцева Михаила Анатольевича, командира расчета 3 усиленной погз «Андхой» 2 ММГ 47 пого. Первые пленные операции под Андхоем. Сзади слева за колючкой – взлетка, справа сзади виден к. Арабшах. Апрель 1986 года.

Из воспоминаний Лебедева Вадима Георгиевича, замполита 3 погз 2 РММГ «Кайсар» 68 Тахта – Базарского пого

«Проведение оперативно-войсковой операции с привлечением подразделений 40-й армии. Решено было: провести операцию возмездия, и, заодно, почистить приграничную Андхойскую зону от бандформирований. От РММГ-2 была срочно сформирована десантная пограничная застава, собраны все вещички, амуниция, оружие и боеприпасы. По ряду причин мне неизвестных вылет из места постоянной дислокации несколько раз откладывался. Возможно, это было связано с погодными условиями, и не только в Кайсаре, но и на других точках. Наконец, застава во главе с капитаном Березиным Александром Викторовичем (место службы до мангруппы - Термезский ПОГО) вылетела на бортах в Керки. Какое-то время по прилету прошло в подготовке к операции, проверке личного состава, «ничегонеделании» и т.п. Потом застава в конце марта была выброшена под Акчу (участок Керкинского ПОГО), где была проведена первая часть операции в течение 10 дней. После перелета в Керки, откуда ранним утром в начале апреля 1986 года наша ДШПЗ была выброшена вслед за Керкинским ДШМГ под Мирабад в зоне Андхоя. Керкинцы утром перерезали зеленую зону сплошных кишлаков, вытянувшихся с запада на восток с восточной стороны. Дальше, чуть южнее от Керкинской ДШМГ начиналась местность, покрытая песчаными барханами, которые заняла НДШЗ от 1 ММГ «Меймене». Замполитом заставы был Григорий Холявко. Следующей позицией завладела наша застава от РММГ-2 «Кайсар». Позиция проходила от песчаных барханов мейменинцев на востоке, через глубокое сухое русло (10–15 метров шириной и 6–8 метров глубиной), по глинистой ровной местности и до песчанных барханов западнее. Дальше от нас была высажена НДШЗ, возглавляемая майором Шумовым (гипнотизер, интересная личность). Застава была, если не ошибаюсь, от ММГ «Калайи-Нау» Тахта-Базарского ПОГО. Разобравшись на карте, где мы, я отправился на рекогносцировку: расставить бойцов, определить позиции боевых групп, постов, стыки с соседями и секторы стрельбы. Капитально закрыл сухое русло огневыми точками, т.к., была возможность подхода духов ночью в этом направлении до наших позиций практически незамеченными от самого кишлака, поставили в нем сигнальные мины. С Холявко определились по стыку между нашими заставами. У меня на стыке справа был сосредоточен расчет АГС-17 с тремя автоматчиками. У него слева расчет СПГ-9. В лощине, ведущей к позициям от кишлака прямо в стык между нашими заставами, были расставлены сигнальные мины. Наш расчет 82-мм миномета был расположен на позиции рядом с КП, который в свою очередь мы соорудили в яме 2х2 метра в центре линии обороны. Таким образом, общая линия расположения огневых точек была под углом направлена к руслу и песчаным барханам справа от нас. Для верности мы бросили две мины из миномета и пристреляли эти сопочки рядом с зеленой зоной.
Расчеты оказались верны. Этой же ночью, очухавшись от сознания того, что вытянутая как угорь зеленая зона, в течение 2 часов оказалась блокирована со стороны пустыни нашими силами, а вечером подтянулись армейцы с артиллерией и установками «Град», духи предприняли попытку вырваться на нашем направлении.
Сначала сработала сигнальная мина в сухом русле. Бойцы рассказывали впоследствии, что в русле было темно от движущейся темной массы людей. Наши огневые точки открыли огонь. Работали ПК, РПК, 2 АК. Снайпер со 2 погз отбросил свою винтовку и метал гранаты. Как он сказал: «СВД явно была неэффективна». Духи, нарвавшись на яростное сопротивление, а плотность огня была до безобразия насыщена свинцом, откатились назад. Некоторые из них выкарабкались по склону наверх и начали обстреливать наши позиции из гранатометов. Но наши точки, умело расположенные на тактическом гребне русла, остались неуязвимы. Тогда духи, постреливая в сторону русла, пошли в стык между нашей заставой и мейменинцами. Сработали сигнальные мины в лощине между барханами. Бойцы открыли огонь на поражение. Женька Смыков говорил потом, что он животом лег на АГС, чтобы он не завалился на песке и только успевал с Мишкой Гончаром менять коробки с гранатами. Как только потухли сигнальные мины, я, находясь рядом с минометчиками, дал команду повесить осветительные заряды над барханами со стороны кишлака. Мина расплескала свой свет как раз в тот момент, когда маленькие фигурки духов бежали от кишлака в сторону наших позиций. Быстро, сменив прицел, мы сделали около 5 выстрелов, а между ними повесили еще 2 осветительные мины над противником. В заливающем барханы свете мы видели, как мины рвались между духами. Расчет СПГ сделал выстрела 3–4, что ещё больше внесло сумятицу в их действия от шума, производимого СПГ. Наш расчет АГС выплеснул в сторону духов 3 коробки гранат. Левый фланг и центр нашей заставы безмолствовал, т.к. из стрелкового оружия противника было не достать. Тем более, мы не знали, чего ждать от них дальше. Получив такой отпор, духи откатились в кишлак, унося раненных и убитых. После боя я сказал Березину, что пройду по позициям проверю всех бойцов. Результат обхода радовал. Потерь у нас и мейменинцев не было. Солдаты даже не успели поволноваться. Моральный дух остался на высоком уровне, а это главное. Все были довольны, что наши расчеты оказались верными, что как следует дали им по зубам, что нет потерь, боеприпасы в порядке. На всякий случай на эти два направления передали еще гранат, патронов, снарядили ленты к ПК. В сухом русле нас потом до самого утра одолевал стон раненого духа. Мы пытались его заставить замолчать, бросая в направлении стона гранаты из подствольника. Но, видимо, не попали. Утром я пошел проверить бойцов и направление подхода духов. Собрали брошенное противником оружие, патроны, притащили этого стонавшего раненного, привязав чалму с его головы к ноге, к КП. Нормально он идти не хотел, а тащить его с поджатыми ногами – много чести. В русле было еще пару трупов, в том числе конь, то же самое на барханах. Остальных они утащили. Собрали с трупов все документы, которые у них были. Мои бойцы (расчет АГС) утром сказал спасибо за то, что я их заставил тащить на себе полный боекомплект. А это 300 гранат. Все над ними потешались, когда они вдвоем волокли на себе этот ящик. А ведь пригодилось. Эти два пацана хотели взять только 4 коробки гранат и на этом остановиться. После завтрака прилетел борт забрал все наши трофеи и раненного духа. На этом наше ночное приключение закончилось. Больше на нашем участке попыток прорвать блок у духов не было. Вновь выставленные сигнальные мины мы сняли, когда улетали с операции домой. Спустя некоторое время я бродил перед нашими позициями и недалеко от меня разорвался снаряд. Как я долетел до окопа, не понял никто. А я и сам ничего не понял. Потом был еще один выстрел, но дальше от КП. Видимо это был какой-то шальной снаряд. Может быть, выпущенный с другой стороны блока нашими. В то же время выстрела было два и более, менее прицельных. Больше нас за две недели продолжавшейся операции никто не побеспокоил. Осколки от того первого снаряда (может это был выстрел с безоткатного орудия, не знаю) я храню до сих пор. Днем мы с Березиным, сочинив предварительные представления на бойцов, не забыв про себя, понесли их к керкинцам на подпись. По пескам я протопал в бронежилете километра 3-4. Лапушко был немало удивлен, увидев отпечатанные на машинке листы с текстами, но подписал, зная о событиях первой ночи. Тогда же я побыл с ними, попил чайку, узнал о их приключениях. Ночь прошла довольно спокойно. Если исключить духа, который в первом часу пришел к воротам и постучался в них. Часовой сверху, увидев оружие, замочил его выстрелом в упор. Их разведчик погиб смертью храбрых, но довольно бестолково. На этом вся война закончилась. Есть соответствующая фотография, где мы усугубляем чайком с моим однокашником Владимиром Драцем и старшиной с его заставы, делясь впечатлениями первой ночи.
Отвечая на возможный вопрос о печатной машинке, я её забрал у другого своего однокашника Чихачева Виктора, когда мы сидели в ПУЦе перед операцией, т.к. знали, что после операции нас сразу же разбросают по мангруппам. Остальное время под Андхоем мы сидели на КП, играли в преферанс. Приходили к нам гости: Шумов с командой, слушали результаты операции, ругали борты, которые не везут воду, сухпай. Ночью смотрели, как работает артиллерия и система «Град». Впечатляет. В общем - позиционная война без стрельбы со стороны нашей заставы. На этом наша операция закончилась. Государственные награды за эту операцию мы получили через год весной 1987 года. Вручал их нам командир части Федотов прямо в мангруппе. Если не изменяет память, награды получили все бойцы от моей 3-й заставы, т.к. этот ночной бой пришелся именно на их позиции.
По нашему месту дислокации я определяюсь так: если смотреть на первую карту то мы были расположены прямо на сухом русле под надписью Кургак, там, где начинались пески. На карте это хорошо видно. Западнее русло выходит на отм. 329. Южнее была НДШЗ от Меймене, еще южнее и восточнее сидели керкинцы. Получается, они перерезали кишлак Кипчак, где-то около зеленой зоны карты. Ещё южнее они быть не могли, т.к. я до них днем по барханам дошел за 1,5-2 часа. В то же время это место могло быть и немного севернее Карамкуля. Истина, я думаю, тут и должна быть. Если бросать людей на блок, то лучше всего, несомненно, в стык между кишлаками. Цель - предупредить возможные потери. Руководство, как раз, угадало. Но силы керкинцев были ещё немного восточнее перешейка между кишлаками. Я там не был, но слышал от Лапушко, что часть его личного состава расположилась ещё дальше в песках справа от кишлака. Бойцы тоже воюют с песком, который заносит окопы.
Посмотрел карту ещё раз и пришел к интересному выводу: Верхнее русло, которое выходит к местечку Ялазин и далее к линии границы как раз заканчивается 60 пограничным знаком. Это мой знак. Он стоит на участке 4 ПОГЗ Керкинского ПОГО, где я служил замполитом заставы с сентября 1983 года и до июня 1985 года, т.е. до Афгана.
Работу «Града» мы видели, но не знаем, откуда летели реактивные снаряды. С нашей стороны нам этот момент был не виден. Может быть, именно, потому и не был виден, что «Град» работал с противоположной стороны. Нам, по крайней мере, так и казалось. Тем более, что ракеты уже были на излете и шли по нисходящей траектории.»

14.04.1986 года в районе кишлака Карамколь погиб огенеметчик Керкинской ДШМГ рядовой КУДРИН Виктор Павлович.

КУДРИН Виктор Павлович
(18.08.1966 – 14.04.1986)


Из книги «По обе стороны границы (Афганистан 1979-1989)». Книга вторая. Под общей редакцией генерал-лейтенанта Б.И. Грибанова, Воронеж 1999. Из статьи «Табиб? - Нет, коммандос»

«Особенно запомнилась Сергею Стребкову Андхойская операция. Тогда, летом 1986 года, крупные бандформирования на одной из своих сходок решили выступить против «шурави» объединенными силами. В одном из кишлаков собралось около 1,5 тысяч боевиков. Задача перед группой была поставлена непростая: с учетом местности окружить банду, не дать ей уйти в находящуюся неподалеку «зеленку».
Пограничные десантно-штурмовые группы отличала высокая мобильность. Несмотря на тяжелый ранец РД-54, привязанный к нему солдатский спальный мешок, два полных боекомплекта, ножи, гранаты, каску, автомат, каждый из группы мог, высадившись из «вертушки», уже через несколько секунд вступить в бой, выйти на выгодную огневую позицию. На задание вылетели первая и третья заставы. Силы «бесов» поначалу недооценили. Думали, их в кишлаке будет меньше. Позиции боевиков решили взять в клещи. Кроме обычных гранатометов, минометов, на операцию взяли тогда новейший, а потому строго засекреченный огнемет «Шмель». Согласно приказу, после выстрела или при угрозе попадания оружия в руки врага его необходимо было уничтожить. К сожалению, первая партия этого оружия оказалась бракованной - ни один из снарядов не сработал. Вот и пришлось пограничникам, не считаясь с условиями боя, подрывать так и не пригодившиеся «Шмели».
Между тем моджахеды, увидев две группы десанта у себя на флангах, быстро поняли тактический замысел пограничников. Открыли шквальный огонь по позициям «ДШ». Несколько часов подряд ураганный огонь не давал парням поднять головы из укрытия. Несколько раз автоматные очереди прочерчивали смертельную дорожку у самых ног Сергея.
Начало темнеть. Улучив момент, пограничники рванулись в атаку. До окраин кишлака предстояло преодолеть несколько сотен метров. Стремительный бросок позволил вначале захватить дом на окраине, а затем постепенно начать продвижение в глубь кишлака. «Бесы», почувствовав близкий конец, совсем озверели. Обкуренные гашишем, толпами шли прямо на наши пулеметы. Один из пулеметчиков «ДШ» залег на крыше глинобитного строения, обложился попавшими под руки коврами. Выпущенный из гранатомета заряд, угодив в туго скатанные полотна тонкой ручной работы, взорвался, но лишь контузил парня. Вместо того чтобы выйти из боя, пограничник встал в полный рост и продолжал поливать врага свинцом, пока не кончилась пулеметная лента. Кстати, ни одна из пуль не задела смельчака. Уцелели и другие десантники, было лишь несколько раненных и контуженных. Что не удивительно, ведь воевали не числом - умением. Офицеры берегли каждого своего подчиненного, каждого солдата. На операции, особенно сложные, брали только старослужащих, опытных бойцов, прошедших серьезную школу огневой и тактической подготовки.
В тот день очень помогли летчики. Залпы реактивных снарядов ложились точно на позиции боевиков. Один из снарядов попал в склад боеприпасов моджахедов. Мощный взрыв дезорганизовал их порядки. Началось бегство в горы. Некоторые сразу сдались в плен, другие пытались уйти арыками. Однако главари банды в это время открыли шлюзы, и арыки быстро наполнились бурными потоками. Вскоре она вырвалась из русел, залила схроны боевиков. Паника усилилась. В итоге в плен было захвачено более 500 человек.»


Фото из архива Украинского Евгения, стрелка-гранатометчика 3 ДШЗ ДШМГ 47 пого. Окраины кишлака Карамколь под Андхоем. 15 апреля 1986 года.


Рисунок Украинского Евгения, стрелка-гранатометчика 3 ДШЗ ДШМГ 47 пого. Схема дислокации 3 ДШЗ во время операции под Андхоем. Звездочкой указано место гибели огенеметчика Керкинской ДШМГ рядового КУДРИНА Виктора Павловича. Апрель 1986 года.


Позиции Керкинской ДШМГ в период проведения боевой операции под Андхоем в апреле 1986 года. (По воспоминаниям Украинского Евгения).

Из воспоминаний Украинского Евгения, стрелка-гранатометчика 3 ДШЗ ДШМГ 47 пого

«На дополнительной карте указал нашу дислокацию, позиции наших застав и позиции армейцев. Дорога находилась южнее нашей заставы. Наиболее близко к дороге расположилась 1-я ДШЗ. Рядом с дорогой находились позиции танкистов. Мы могли с крыши нашего дома наблюдать, как танк расстреливал позиции духов на окраине города. Ночью были свидетелями эффектного зрелища пусков установок «Град». Если я правильно ориентировался, то они находились на юго-востоке от нас, практически на другом конце города, а огонь вели по центру.
Я указал на карте-схеме положение колодца, куда мы ходили за водой. Так там, за нашей спиной находились позиции какой-то нештатной ДШа. Ребята прикрывали наш тыл, и, кстати, была информация о выдвижении группировки для удара в тыл. Так что им огромное спасибо за наше прикрытие. Жаль, что по прошествии времени эти слова благодарности обращены к безликим и безымянным героям. Так и не знаешь, кто же был с тобой рядом...»



Фото из архива Украинского Евгения, стрелка-гранатометчика 3 ДШЗ ДШМГ 47 пого. Операция под Андхоем. Апрель 1986 года. Слева направо: замполит 1 ММГ «Меймене» 47 пого майор Шкарупило Василий Артемович, командир минометного взвода ДШМГ лейтенант Ярохно, старший инструктор политотдела 47 пого майор Нартов Андрей (погибнет при подрыве в Таджикистане), офицер ОВО «Ашхабад» КСАПО майор Миронов Александр Нестерович, начальник ДШМГ 47 пого старший лейтенант Лапушко Юрий Михайлович.


Фото из архива Украинского Евгения, стрелка-гранатометчика 3 ДШЗ ДШМГ 47 пого. Военнослужащие Керкинской ДШМГ слева направо: Магомедов Ахмед, Украинский Е. Окраины кишлака Карамколь под Андхоем. 15 апреля 1986 года.


Фото из архива Украинского Евгения, стрелка-гранатометчика 3 ДШЗ ДШМГ 47 пого. Расчет ПКС Керкинской ДШМГ слева направо: Кротюк А., Судаев В. Окраины кишлака Карамколь под Андхоем. 15 апреля 1986 года.


Листовка, выпущенная политотделом Керкинского пого по итогам боевой операции под Андхоем в апреле 1986 года.


Фото из архива Цехмейстера Николая Анатольевича, инструктора минно-розыскной собаки 1 погз 1 ММГ 47 пого. Минно-розыскная собака «Альфа». Район Андхоя. 1986 год.


Фото из архива Цехмейстера Николая Анатольевича, инструктора минно-розыскной собаки 1 погз 1 ММГ 47 пого. Слева направо: сержант Томченко Павел (ИСВ), Дуенков Владимир – водитель БТР № 734 2 погз, Бойко (ИСВ), Ющенко В. – наводчик КПВТ БТР № 732, Цехмейстер Н.А. Район Андхоя. 1986 год.


Фото из архива Максимова Виктора Юрьевича, командира инженерно – саперного взвода 1 ММГ 47 пого. Слева направо: сержант Томченко Павел – ИСВ, Дуенков Владимир – водитель БТР № 734 2 погз, старший лейтенант Максимов В.Ю., сержант Цехмейстер Николай Анатольевич – инструктор минно-розыскной собаки, 1 погз. Обед в районе Андхоя. 1986 год.


Фото из архива Неходы Сергея Ивановича, замполита 3 усиленной погз «Андхой» 2 ММГ 47 пого. Крепость Андхой. Итоги операции «Лебединая песня». 1986 год.


Фото из архива Неходы Сергея Ивановича, замполита 3 усиленной погз «Андхой» 2 ММГ 47 пого. Крепость Андхой. Итоги операции «Лебединая песня». 1986 год.

Из сборника примеров героических поступков воинов-интернационалистов «Время выбрало нас». Душанбе, 1988 г.

«20 апреля 1985 года командир эвена вертолетов Ми-24 войсковой части 2178 майор Геннадий Павленко получил задачу на боевой вылет: предстояло обеспечить десантирование наших и афганских подразделений в районе к. Андхой.
Вертолеты звена поднялись в предрассветное небо. Первую пару вел сам Г. Павленко. Он понимал, что душманы не позволят им просто так высадить десант. Предстоял бой.
Как только винтокрылые машины достигли указанного района, казалось, спавшая земля, вдруг ожила огненными вспышками. Со всех сторон к вертолету потянулись пулеметные очереди. Сомнений быть не могло: душманы. Вертолеты, устремившись к земле, легли на «боевой». Выпущенные с борта НУРСы вздыбили на земле фонтаны огня и пыли. С первой атаки заставил замолчать зенитную установку майор Павленко. Развернувшись, он снова пошел на «боевой». Там, где только что пульсировали вспышки выстрелов крупнокалиберного пулемета, вздыбилось пламя.
Ми-8 в это время начали снижение. В бой вступал десант. Павленко прикрывал их действия, снова и снова переводя вертолет в атаку. При выходе из одной из них получил доклад о попаданиях в машину. Но еще два раза заходил на «боевой», прикрывая отход Ми-8. И только потом последовал за сослуживцами.
13 огневых точек бандитов с расчетами уничтожил Г. Павленко в том бою. Это был его 700 боевой вылет.
Майор Г.Павленко награжден высокой наградой Родины - орденом Ленина.»

Из сборника примеров героических поступков воинов-интернационалистов «Время выбрало нас». Душанбе, 1988 г.

«17 апреля 1986 года боевая группа войсковой части 2042 под командованием старшего сержанта Павла Новикова занимала позицию на окраине к. Андхой.
Времени с момента десантирования прошло немало, на позиции уже опускалась ночь. А на участке Павла Новикова не прозвучало не одного выстрела. Тишина настораживала. Она подсказывала, что ночью здесь будет бой. Интуиция не подвела командира.
С наступлением темноты именно на их направлении душманы пошли в атаку, пытаясь прорваться из «блока». Новиков приказал рассредоточиться и приготовиться к отражению атаки. Когда бандиты приблизились, мотострелки открыли огонь из автоматов. Цепь наступающих остановилась, смешалась, затем душманы беспорядочно начали отступать.
Первая атака отбита. Но за ней последовали еще: одна за другой, почти без перерыва, становясь все злей и ожесточенней. Отдельные группы подходили к самой позиции, и тогда в ход шли гранаты. В одной из таких атак, Павел Новиков лично забросал гранатами прорывающихся бандитов, обратив остальных в бегство.
Больше трех часов длился тот бой. Поняв, что им не сломить мужественных воинов, бандиты отошли, побросав на поле боя оружие, убитых и раненых. В группе комсомольского активиста Павла Новикова никто не получил даже царапины.»

Категория: 1986год |
Просмотров: 5739
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Copyright ММГ-1 Меймене © 2024
Используются технологии uCoz