Действия наших мотомангрупп в январе-феврале 1985 года в основном ограничивались плановыми операциями.

Фото из архива Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого. Проводы по замене начальника 1 ММГ подполковника Трифонова Юрия Григорьевича. Первый ряд слева направо:

1. Капитан Шпартун – командир минометной батареи;
2. Майор Жлуктенко Владимир – замполит 1 ММГ;
3. Майор Филиппов Борис Николаевич – начальник 1 ММГ (новый);
4. Ачилов Николай;
5. Подполковник Трифонов Юрий Григорьевич – начальник 1 ММГ (старый);
6. Майор Фахорисламов Габдулла Исламович – начальник полевой оперативной группы «Меймене»;
7. Старший лейтенант Лемещенко – заместитель начальника 1 ММГ по тылу;
8. Старший лейтенант Луговской Сергей – заместитель начальника 1 ММГ по техчасти;
Второй ряд слева направо:
1. Капитан Медяков Валерий Валентинович – заместитель начальника 3 погз;
2. Капитан Шуликов Петр – начальник 1 погз;
3. Старший лейтенант – замполит минометной батареи;
4. Лейтенант Холявко Григорий Васильевич – замполит 2 погз;
5. Лейтенант Большедворский Сергей – командир взвода управления минометной батареи;
6. Прапорщик Танаев А.Н. – старшина 2 погз;
7. Старший лейтенант Каримов Фаис Махмудович – командир ИСВ;
8.
9.
10.
Третий ряд слева направо:
1. Прапорщик Мельников Владимир – начальник СПС;
2. Старший прапорщик Зайцев – старшина минометной батареи;
3. Старший лейтенант Данилов Александр Васильевич – командир разведвзвода;
4. Прапорщик Прокощенков Сергей Анатольевич – старший техник ИСВ;
5. Старший лейтенант Сирик Валерий – начальник 2 погз;
6. Старший лейтенант Смирнов Василий – заместитель начальника 1 погз;
7. Прапорщик Галиуллин Носратулла Ряжапович – старшина 3 погз;
8. Прапорщик Алексей – фельдшер ММГ;
9. Майор Кириличев Владимир Кузьмич – начальник 3 погз.

Фото из архива Медведева Игоря Давыдовича, наводчика АГС-17 2 погз 1 ММГ 47 пого. Проводы по замене начальника 1 ММГ подполковника Трифонова Юрия Григорьевича. Личный состав 2 погз. В первом ряду четвертый слева – начальник 2 погз старший лейтенант Сирик Валерий, пятый слева - начальник 1 ММГ подполковник Трифонов Юрий Григорьевич, шестой слева – замполит 2 погз лейтенант Холявко Григорий Васильевич, второй справа – Медведев И.Д.

Из записной книжки Цехмейстера Николая Анатольевича, инструктора минно-розыскной собаки 1 погз 1 ММГ 47 пого

«ДРА. 1364 год по афганскому календарю.
9 января 1985 года пересекли границу Советского государства. Вылетели из города Керки, приземлились в городе Меймене провинции Фарьяб ДРА.
Первые впечатления были мрачные, ни одного деревца. Одни сопки вокруг. Меня привели на питомник, там «вытрусили» вещи, выбрали что лучшее. Привязал свою собаку возле будки и меня привели в штаб. В штабе меня направили служить на первую заставу инструктором минно-розыскной службы собак. И вот показали мне мою землянку, познакомили с «дедами», показали кровать. Бывший инструктор передал мне свой автомат АКСу. Он был в безобразном состоянии, ржавый внутри. Застава была наша на БМП. На вооружении заставы было 5 БМП-2 и 30 человек личного состава. Всего на точке было 230 человек вместе с офицерами. Вокруг точки минное поле около 50 метров шириной и круговая система обороны. На восток и юг от точки были горы, на север и запад были расположены сопки. Кормили на точке хорошо в первое время, пока не открыли солдатскую столовую. Помогали чистить оружие, а оно после операции страшное было. Разбираешь автомат, кидаешь в ведро с соляркой, откисает он сутки, только после этого можно было до ума довести. Мне выдали оружие и снаряжение, штык ножи висели у каждого над кроватью. А снаряжение прямо на кровати, кровати были двухъярусные. Когда первый раз убирал в землянке, то меня поразило халатное отношение к боеприпасам, патроны были разбросаны по всей землянке, иногда из какого то угла выметешь или гранату, или запал. Гранаты валялись под кроватями не говоря уже про патроны, где под каждой кроватью было по 2 и 3 боекомплекта (один боекомплект 470 патронов 5.45 россыпью). Точного количества никто не знал, счет шел на ящики и цинки. Личные вещи солдат хранились в ящиках из под гранат или в тумбочках. На первом году службы было положено спать на втором ярусе, созерцать прокопченный потолок и дышать дымом от курева, потому что весь кумар подымался верх и на верху всегда был седой воздух.
Встреча была очень «гостеприимная». На следующий день на точке готовились к выезду на операцию и поэтому меня сразу отправили на позицию комплектовать машины. «Дедовство» на 1 погз (да и во всей ММГ) было «хорошо» развито, мы даже не имели права лечь спать без разрешения «дедов». Должны были застилать койки после них, подавать тапочки, подносить пищу. Если мы не выполняли какое либо из требований «дедов», то у нас был физический час, после которого в глазах темнело и три дня все болело.
На питомнике мне приходилось частенько отдыхать после службы. Потому что «деды» в землянке не давали спать. А служили мы так, с 20 вечера до 2 ночи, и с двух ночи до 8 утра. Хотелось сутками гнить на позиции, но не идти в землянку, а то «деды» сразу начинали гонять. К особисту меня один раз вызвали, да и других молодых вызывали, но никто не раскололся. Все говорили, что хорошо все на заставе.»

Из воспоминаний Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого

«Как я попал в Афганистан? Да, наверное, как и все остальные офицеры нашей ММГ, только с прибалтийским уклоном. Чтобы это пояснить, начну воспоминания еще с момента учебы в Высшем пограничном военно-политическом училище КГБ СССР им. К.Е.Ворошилова (пгт Голицыно). Как раз в период моей учебы в училище в Афганистан ввели наши войска. Нас это особо первое время не касалось. Тем более, что по сообщениям прессы, там «садили сады и открывали школы». Лишь изредка проскакивала информация, что там еще и учения проводят и за эти учения почему-то вручают боевые награды. И, все равно это было для нас далеко и неестественно.
Где-то в году так 1981 мы узнали, что в Афганистане уже воюют (оказывается, все это время не только сажали сады, но и воевали…) и пограничники. И нам этих пограничников даже показывали, они перед нами выступали. Было это считанное количество раз. Видимо, приезжали выпускники нашего училища, которые находились в отпуске. Но особо это коснулось нас, когда товарищ из моей группы, с которым мы сидели первые 2 года за одной партой, сказал, что его отец уже в Афганистане. Наш товарищ по учебной группе – это Борисов Толя, а его отец – полковник Борисов, который вводил в 1982 году в Афганистан нашу 1 ММГ. Об этом я узнал совсем недавно. Знал ли я тогда, насколько тесен мир? Думаю, что навряд ли. Вот Толя нам иногда и рассказывал о том, что происходит в Афганистане. Понятно, что со слов отца, а отец говорил явно очень мало по этому поводу, но для нас и это было очень интересно. У многих, в том числе и у меня, возникло желание туда тоже попасть. Но это желание улетучилось после того, как стали поступать сообщения, что выпускники нашего училища уже погибают там.
Зимой 1982 – 1983 гг мы поехали на стажировку в Небит-Дагский пого. Афганистан стал еще ближе. Многие офицеры, служившие там, уже успели понюхать порох Афганистана. Мы стажировались на учебном пункте. Там же, на учебном пункте с нами был будущий Герой Советского Союза, а тогда еще простой лейтенант Лукашов Николай. Там же, на моей учебной заставе был молодой солдат, кажется, его фамилия была Белицкий, сам он родом из Киева. Так вот, по прибытию уже в Меймене, я его опять встретил, и опять на своей заставе. Он к этому времени был уже «дедом». Он же мне и рассказал, что с той нашей учебной заставы уже есть погибший в Афганистане. Опять теснота мира…
После выпуска я попал в Прибалтийский пограничный округ, в Таллиннский пого. Это только благодаря красному диплому, а не каким-то подвязкам. Их у меня просто не было. В Таллиннском пого я попал служить на блатную 10 погз. На ее участке находились дачи Совета Министров Эстонской ССР. Но, видимо, эта застава не для меня готовилась. Уже осенью 1984 года мне позвонили и сказали, типа, не хочу ли я выполнить интернациональный долг? От таких «заманчивых» предложений не принято было отказываться. Хотя, к тому времени пыл послужить в Афганистане совсем пропал. Но что делать, сказали, значит сказали. Потом это предложение стало забываться, как вдруг в январе 1985 года меня вызывают в часть для полного расчета и убытия в распоряжение начальника войск КСАПО. Это был гром среди ясного неба.
В середине января 1985 года я прибыл в Ашхабад. В оперативной группе КСАПО я увидел таблицы – места размещения наших ММГ по отрядам, потери каждой ММГ. Почему я попал именно в Меймене, сказать сложно. Как мне сказали в Ашхабаде, в Меймене нет замполита заставы, вот туда я и поеду. Мне было как-то фиолетово куда ехать. Все равно я ничего не знал ни об одной ММГ совершенно ничего. Но само название «Меймене» мне понравилось. Меня еще убедили, что ММГ очень боевая. А какой толк ехать в Афганистан и не воевать? Нас, прибывших в Ашхабад на замену офицерам набралось достаточно. Днем мы слушали какие-то лекции и выступления, а по вечерам проводили время в кафе «Фирюза», где тратили оставшиеся советские деньги. В один из дней мы все сфотографировались на служебный паспорт в одном единственном гражданском пиджаке в фотоателье (в этом пиджаке, наверное, весь Афганистан был сфотографирован) и выехали в Керки. Всех офицеров привезли на учебный центр, где с нами еще несколько дней проводили какие-то занятия. Потом офицеры, назначенные в другие отряды, разъехались по своим отрядам, а мы, керкинцы, стали ждать, когда же мы попадем в свои ММГ. Нас, керкинцев, насколько я помню, было трое: я, Храмцов Володя, назначенный в нашу минометную батарею и еще один офицер-минометчик, назначенный в Шиберган. Он был из «пиджаков» (двухгодичник), поэтому для него, гражданского человека, вообще все было дико.
Перед нашим первым вылетом в Меймене мы долго сидели в Керках из-за погоды. 2 февраля, несмотря на туман, полетели. Прилетели в Меймене, моросящий дождь, слякоть, грязища. Когда выходили из бортов и шли к шлагбауму, навстречу нам шли несколько дембелей в шинелях и зеленых фуражках. Я тогда еще удивился по молодости, что в Афгане и в зеленых фуражках. Нас ведь инструктировали, что мы, пограничники, там находимся «на нелегальном положении» и ношение пограничной формы там категорически запрещено.
Пришли в штабную землянку представляться. Майор Филиппов Борис Николаевич – начальник ММГ спрашивает меня: «Тебя за что сюда?». Отвечаю, что мол ни за что, направили к новому месту службы. А он мне говорит: «Нас всех сюда сплавили за что-то». Позднее я понял, что это было действительно так. Просто надо было для кого-то освободить место на моей блатной заставе. Вот в этом и выразился прибалтийский уклон моего попадания в Афганистан.
Прибыл в землянку 3 погз, представился начальнику заставы майору Кириличеву Владимиру Кузьмичу, познакомился с заместителем начальника заставы капитаном Медяковым Валерием Валентиновичем и старшиной заставы прапорщиком Галиуллиным Носратуллой Ряжаповичем. Мне показали койку, где я буду спать еще долгие 2 года, выдали оружие, снаряжение и… резиновые сапоги. Насколько были мудры и практичны наши офицеры. По той зимне-весенней глине можно было ходить только в резиновых сапогах. Главное – не оставить эти резиновые сапоги в самой глине. Но мыть резиновые сапоги было намного проще, чем чистить обыкновенные сапоги или ботинки. Под вечер на плацу ММГ был боевой расчет, где меня и Храмцова представили всему личному составу ММГ. Не забуду, как после представления нас, кто-то из солдат 1 погз высказался: «Соловьи прилетели…». Точно фамилию этого солдата не помню, что-то типа Цапенко. Мы с ним столкнулись позже на операции в районе Чакава, когда летали в НДШЗ. Пытался неподчиниться молодому лейтенанту, т.е. мне. Но об этом позже. А пока я стерпел такую фразу в свой адрес. А что было делать..., они, солдаты, уже воевали, а я так, пока еще был туристом в азиатском регионе.
Что меня поразило в первую очередь, так это внешний вид солдат. Носили, что у кого было. Форма одежды была зимняя, т.е. п/ш. Никогда не забуду одного солдата со своей 3 погз, который вместо курки п/ш носил парадный китель без погон и других знаков различия на нательное белье. Сразу появились ассоциации с бандой батьки Махно. Обеспечение мангруппы в тот период, видно, было очень хреновое. С переходом на х/б положение с внешним видом как-то стабилизировалось, да и пришли уже молодые солдаты, которые было уже всем обеспечены. К более-менее нормальному внешнему виду стали приходить только в конце 1985 года, когда стали выдавать «песчанку». Еее еще называли «варшавка». К лету 1986 года уже все были переодеты однообразно, в том числе с выдачей ботинок.
На второй день моего пребывания в ММГ начальник заставы Кириличев Владимир Кузьмич дал мне бойца, чтобы тот показал мне позиции ММГ, в том числе и позиции нашей 3 погз. Офицерскому «дедсоставу» был уже облом месить глину в начале февраля. Я еще молодой и «лопоухий» лейтенант иду с бойцом (фамилию его уже не помню. Помню, что этот боец причину ветра называл – качание деревьев. На полном серьезе). И тут боец говорит, что мы срежем расстояние и пройдем по краю минного поля. Проверял меня на вшивость. Вижу, что идем действительно за окопами, но есть ли там мины или нет, я то не знаю. Вот я и шел за ним след в след, хотя до минного поля было еще метров 50, а местами и больше. Правда, об этом я узнал позже. Второй день в ММГ и сдури подорваться на мине… В мозгах такое пережил, что не передать, а бойцу то не покажешь своего страха. Шел и все надеялся, что не такой уж он дебильный, чтобы забрести на минное поле. Позже были действительно страшные ситуации (по нынешним понятиям), но эта врезалась мне в память надолго. Потому, что здесь я действительно боялся, а в более сложных ситуациях – просто действовал. Не было времени на боязнь.»
Что еще запомнилось из первых дней пребывания в ММГ. Следующее. Украинцев было больше всего в ММГ. Видимо, основной призыв в Керкинский пого проводился, все-таки, оттуда. Провожу я как-то политзанятия в ленкомнате. Она одновременно являлась и столовой для личного состава, пока не сделали солдатскую столовую. Пищу на заставы и другие подразделения носили в бачках. Так вот, про политзанятия. Тема: «Народности и национальности Афганистана». Спрашиваю одного солдата, какие он народности в Афганистане знает. Он мне отвечает: пуштуны, узбеки, белуджи, хазарейцы… и т.д., а в конце добавляет – хохлы. Я, сдерживая улыбку, спрашиваю его – почему? Да потому, что нас, хохлов в Афганистане уже больше, чем всех афганцев. Доля правды в его словах была.»

24.02.1985 года при выдвижении боевой группы навстречу колонне ММГ между кишлаками Зульмабад и Карези-Кала произошел подрыв на фугасе МТП (машины технической помощи на базе БМП) 1 ММГ. При подрыве погиб: начальник склада взвода обслуживания сержант ДАВИЛИН Александр Викторович.

ДАВИЛИН Александр Викторович
(14.10.1962 – 24.02.1985)

Из «Книги памяти: Военнослужащие органов и войск КГБ СССР, погибшие в Республике Афганистан (1979 – 1989)»

Сержант, начальник склада мотомангруппы погранвойск. Родился 14.10.1962 года в городе Торезе Донецкой области, русский. Работал электрослесарем на шахте «Донецкая». В ВС СССР призван 11.11.1983 года Торезским ГВК. Оказывая интернациональную помощь народу Республики Афганистан, в боевых условиях проявил высокие морально-политические качества. Умело действовал в сложной обстановке. Неоднократно возглавлял группы воинов в ходе боевых операций. 24.02.1985 года при проводке транспортной колонны, погиб от взрыва мины, заложенной мятежниками. Посмертно награжден орденом Красного Знамени. Похоронен в родном городе.

Подробные обстоятельства гибели ДАВИЛИНА Александра Викторовича описаны в "Книге памяти 1 ММГ "Меймене"47 Керкинского погораничного отряда"

08.03.1985 года при возвращении на базу ММГ после проводки колонны из г. Меймене в крепость Альмар на дороге Альмар-Меймене произошел подрыв на мине БМП № 744. Смертельное ранение получил наводчик-оператор 1-й погз 1 ММГ рядовой КОЛОБУШКИН Сергей Николаевич, скончавшийся от ран 10.03.1985 года в лагере ММГ (из-за сильных туманов 3-е суток не могли прилететь вертолеты. Это был его первый и последний боевой выезд).

КОЛОБУШКИН Сергей Николаевич
(09.10.1966 – 10.03.1985)

Из «Книги памяти: Военнослужащие органов и войск КГБ СССР, погибшие в Республике Афганистан (1979 – 1989)»

Рядовой, наводчик – оператор мотомангруппы погранвойск. Родился 09.10.1966 года в поселке Высокое Торжокского района Калининской области, русский, член ВЛКСМ. Работал механизатором в совхозе «Высокое». В ВС СССР призван 10.11.1984 года Торжокским РВК. В Республике Афганистан участвовал в боевых операциях, рейдах, проявив при этом высокие морально-боевые качества. 08.03.1985 года при подрыве БМП на мине получил тяжелое ранение, скончался в госпитале 10.03.1985 года. Посмертно награжден орденом Красной Звезды. Похоронен в родном поселке.

Подробные обстоятельства гибели КОЛОБУШКИНА Сергея Николаевича описаны в "Книге памяти 1 ММГ "Меймене"47 Керкинского погораничного отряда"

Из воспоминаний Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого

«Альмар для нас был чем-то обыденным. Ездили мы туда каждые 2 – 3 месяца, особенно в 1985 году. Первый раз я там был примерно в марте 1985 года. То, что я буду описывать ниже, не берусь утверждать, что это именно первый выезд. Возможно и второй, а, может уже и третий. Надо сказать, что альмарские операции как-то слились в одно целое и трудно сейчас разобрать, на какой именно операции происходило о или иное событие. Легче вспоминать, если есть фотографии с той или иной операции. А на операциях как-то мы не часто фотографировались. Сейчас жалею об этом.
По пути в альмарскую долину произошел смешной случай. Кто был в это время в эфире, должны это вспомнить. В ГПЗ на БТРе шел замполит 2 погз Холявко Гриша. По пути следования он постоянно докладывал, что путь чистый или вижу то-то и то-то. Тут Гриша докладывает:
- Слева на сопке вижу вооруженных «духов»!
Начальник ММГ майор Филиппов Борис Николаевич уточняет у него:
- «Тридцать четвертый», (позывной по номеру БТРа, с номером могу заблуждаться, так как, естественно, не помню, на каком БТРе именно выезжал Холявко) на какой именно сопке?
- Ну вот, слева на сопке…
Кто ездил в Альмар, пркрасно помнят, что сопки там везде.
- На что похожа сопка? На верблюда, на жопу?..
Резкий тон общения Филиппова тоже все, наверное, помнят, кто его застал в ММГ. Тут небольшая пауза в эфире и ответ Гриши Холявко:
- На два полужопия…
Весь эфир был заглушен смехом всех боевых машин. Каждый счел «долгом» высказаться или поржать по этому поводу. Настроение у всех приподнялось, спал тот груз напряженности, который был всегда свойственен перед входом в Альмарскую долину.
Мы становились на блок в районе кишлака (название не помню), тут начался мощный обстрел из безоткатных орудий. Мы на коробочках на скорости начали откатываться от кишлака. Летим, а впереди русло реки. Не река, а ручеек, но русло глубокое 1 - 1,5 метра. Водитель БТРа только успел крикнуть: «Держись!». Прыгнули на БТРе в русло, как только колеса не обломали... Рядом с нами прыгнула БМП и еще один БТР 2-й заставы. Технику «духи» уже не видят, но и мы толком ничего сделать не можем. Ни выехать из русла, ни вести огонь из КПВТ и пушки БМП. Так, постреливаем из автоматов. А по нам лупят из безоткаток, тоже наугад. Тут замполит 2 погз Холявко Григорий Васильевич берет гранаты и, где перебежками, где ползком, выдвигается к кишлаку. Решил уничтожить ближайшее безоткатное орудие – «базуку». Короче, решил повторить подвиг Александра Матросова. В школе книжек патриотических начитался... Хорошо хоть его «духи» на начальном этапе обстреляли конкретно и он вернулся обратно в русло. Зато живой остался. К нему тогда на некоторое время прилипло прозвище «Матросов». А вообще, Холявко Григория Васильевича уважали все. И офицеры, и солдаты. Он был смелым офицером, порядочным человеком и душевным замполитом. Таким он остается и сейчас уже в гражданской жизни.
На этой же операции меня подкололи минометчики. Из этого же русла они вели огонь из 120-мм минометов. Я попросил у них сделать выстрел, точнее дернуть за шнурок. Кто-то из офицеров-минометчиков (кто, уже не помню) сказал мне: «Без вопросов, только плиту не сдерни с места». Я еще подумал, как ее можно сдернуть с места, она ведь такая тяжелая… Дергаю за шнурок, миномет делает выстрел, плита подпрыгивает и, действительно, опускается уже совсем в другое место. «Ну вот видишь, - говорят мне минометчики,- зачем так резко надо было дергать? Теперь нам плиту переустанавливать…» Короче, поиздевались надо мною, ничего не понимающим в артиллерии. Надо сказать, что юмор у нас был всегда и везде. И меня подкалывали, и я подкалывал. Потом объекты этих приколов становились на несколько дней темой для обсуждения среди офицеров, да и, наверное, среди солдат. Так и время текло быстрее, да и моральный дух не падал. Благодаря этим приколам мы учились воевать и жить в непростых условиях Афганистана.
Сколько дней мы стояли в Альмаре, уже не помню. Афганцы завезли продукты, воду и боеприпасы в эту постоянно осажденную крепость. После окончания операции выезжаем колонной. Мы еще были в Альмарской долине. Все спокойно, тут как начался обстрел из зеленки справа по борту… Передние машины идут медленно – слякоть, мы в хвосте еще медленнее. Все, естественно, достается нам. А у меня этот дурацкий автомат – АКСУ-74 (который я сам выбрал по прибытию в ММГ), ни прицелиться, ни стрелять толком. Именно после этой операции я взял себе АКС-74. Пули так и щелкают по броне, как горох. Нам то еще хоть как-то, броня прикрывает, да и отстреливаться можно из автоматов и КПВТ. А впереди нас идут транспортные машины. Им вообще, как повезет… Прорвались мы без потерь и благополучно прибыли в лагерь ММГ.»

Альмарская долина

Из записной книжки Цехмейстера Николая Анатольевича, инструктора минно-розыскной собаки 1 погз 1 ММГ 47 пого

«25 марта 1985 года ходили в долину Альмар. Там находится пост, и нужно было воду туда подвезти, потому что басмачи воду перекрыли. Почти всю дорогу прошли пешком, собака работала хорошо. Сарбозы сняли несколько мин перед нами. Одна машина у них подорвалась, они её быстро сделали. До крепости, в которой находится пост, дошли хорошо, хотя и немного обстреляли нас. Перед крепостью есть кишлак, и мы подъехали на БТРе к нему и открыли огонь, чтобы немного отвлечь «духов». Только так можно было к крепости все подвезти. Тогда мы где то часа три постреляли. Потом быстро собрали вещи и начали отступать к своим. Пустые цинки из-под патронов мы расстреливали, чтобы они не достались «духам». Командовал нашим БТРом старший лейтенант Сирик. Командир он был хороший, ничего не боялся, лез в самую гущу боя. Ночью меня приняли в «деды», отстучали по заднице 12 раз ремнем пряжкой. Там был Вадим Новиков, ему тоже отстучали по заднице. Этим вечером нас обстреляли из безоткаток. Пришлось под дождем рыть капонир для БТРа. Целую ночь шла стрельба. Утром выехали обратно, на первом перевале подорвалась наша последняя БМП № 746. Я никак не могу понять, почему она подорвалась. Впереди прошли сарбозы, дорогу щупали, потом мы за ними. И, еще учитывая то, что вся колонна прошла по той мине. Возможно, она была управляемая и очень глубоко закопана. Потом на обочине сарбозы нашли мину, никак не могли ее выдернуть. Тормознули колону. Мы вечером проскочили на точку, а пацаны ночевали на сопках. Утром мы им проверили дорогу и все вернулись нормально.»

Из воспоминаний Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого

«Это, наверное, Коля Цехмейстер вспоминает выход на Альмар, когда подорвалась БМП со Смирновым Василием – заместителем начальника 1 погз. Я, честно говоря, не помню, был ли я на этом выходе, или это был тот же выход, который я описал выше. Многое из памяти стирается. Помню уже Смирнова Васю в землянке нашей 3 погз после подрыва. Он рассказывал, что после взрыва его выкинуло из люка, он перелетел через ребристый и упал прямо перед гусеницами БМП. Хорошо хоть БМПуха успела остановиться. Некоторое время Вася Смирнов пробыл в ММГ, а мотом его отправили в Союз, в госпиталь на лечение и оформление контузии.»

Фото из архива Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого. Слева направо: замполит 2 погз лейтенант Холявко Григорий Васильевич, лейтенант Степнов М.Г.

Фото из архива Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого. Лагерь мотоманевренной группы. Лейтенант Степнов М.Г.

Фото из архива Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого. Лагерь мотоманевренной группы. Лейтенант Степнов М.Г.

Фото из архива Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого. Слева направо: замполит 2 погз лейтенант Холявко Григорий Васильевич, лейтенант Степнов М.Г.

Фото из архива Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого. Слева направо: лейтенант Степнов М.Г., начальник 1 погз Шуликов Петр, замполит 2 погз лейтенант Холявко Григорий Васильевич.

Фото из архива Максимова Виктора Юрьевича, командира инженерно – саперного взвода 1 ММГ 47 пого. Армейский Ми-6 приземляется на аэродроме Меймене.

Фото из архива Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3 погз 1 ММГ 47 пого. Лагерь 1 ММГ «Меймене».

Апрель был характерен локальными оперативно-боевыми действиями пограничных подразделений.

В середине апреля проводилась очередная крупная операция по сопровождению большой афганской транспортной колонны, следовавшей из Мазари-Шарифа через Шиберган, Андхой в Меймене, с освобождением от бандитов зеленой зоны в районах Андхоя, Меймене, Альмара. Участвовали подразделения Керкинского, Тахта-Базарского, Термезского погранотрядов, 18-й пехотной дивизии ДРА, артдивизион 201-й мотострелковой дивизии.

01.04.1985 года при проведении десантной операции в районе кишлака Курайш от пуль снайпера погибли военнослужащие Керкинской ДШМГ:

• замполит 1 ДШЗ лейтенант КАЛМЫКОВ Андрей Иванович;
• заместитель командира боевой группы 1 ДШЗ старший сержант ХАМКО Василий Васильевич;
• гранатометчик 1 ДШЗ рядовой ЗМИЕВСКИЙ Василий Васильевич.

КАЛМЫКОВ Андрей Иванович
(28.03.1962 – 01.04.1985)

ХАМКО Василий Васильевич
(08.01.1965 – 01.04.1985)

ЗМИЕВСКИЙ Василий Васильевич
(12.01.1965 – 01.04.1985)

Фото из архива Коваленко Виктора, командира боевой группы 1 ДШЗ ДШМГ 47 пого. Заместитель командира боевой группы Керкинской ДШМГ старший сержант Хамко Василий Васильевич, погибший 01.04.1985 года в районе кишлака Курайш.

Из книги «Звезды славы боевой. На земле Афганистана. Составитель И.М.Дынин. – М. Воениздат, 1988. Рассказ капитана А.Парамонова «Три встречи с Виктором Капшуком»

«...Наше подразделение обеспечивало безопасность автоколонны с продовольствием, направлявшейся в отдаленную провинцию. Приземлились мы возле небольшого кишлака, домов в пятнадцать - двадцать. Еще когда подлетали, лейтенант Калмыков, смотревший из иллюминатора, произнес: «Если они устроили засаду, то только здесь - лучше места не придумаешь».
Кишлак казался вымершим: ни дымка, ни петушиного крика. Прямо мороз по коже от такой тишины. Мы-то чувствовали (а интуиция подводит редко, когда уже побываешь в подобных ситуациях), что банда где-то рядом. Перекрыли выходы, часть воинов оттянулась к дороге на случай внезапного нападения с тыла.
Едва попытались по дворам проверить, на самом ли деле безлюден кишлак, тут-то и началось. Не смогли даже определить, откуда именно стреляли душманы, чудилось, будто из каждого двора, из каждого дома. Грохот, пыль, крики.
Лейтенант Калмыков решил сориентироваться: с рядовым Игорем Чугаем побежал к небольшой высотке в центре. Мы видели, как на склоне он точно споткнулся, упал. Сначала верили - сейчас лейтенант поднимется. Но Чугай по рации передал: «Калмыкова ранило!». На помощь бросились Капшук с Хамко. Они очень дружили между собой, почти всегда вместе. Метров триста пробежали — упал Вася Хамко. Потом уж мы узнали, что на крыше одного из домов сидел снайпер с американской винтовкой. Словами, конечно, всего не опишешь, жутко было, все ведь перед глазами. Гена Оников, наш санинструктор, кинулся за ребятами следом. Душманы к высотке той поползли. Рассчитывали захватить и раненого Калмыкова, и Чугая с Капшуком, которые далеко впереди оказались. Витя с Игорем к себе не подпускали их, стреляли плотно. Мы тоже огонь усилили. В общем, отогнали душманов, вынесли Калмыкова с Хамко на командный пункт. Лейтенант скончался уже в вертолете. «А банду мы разгромили — колонна прошла нормально.»

Кишлаки Давлетабад и Курайш

Из воспоминаний Цехмейстера Николая Анатольевича, инструктора минно-розыскной собаки 1 погз 1 ММГ 47 пого

«Попробую написать об одной мине. Хотя, не хотелось это ворошить. Эти события происходили в начале апреля 1985 года. За Давлетабадом «духи» какой-то комитет захватили. Туда вылетела Керкинская ДШМГ. И мы срочно выехали им на помощь .Там ДШМГ понесла потери. Среди офицеров тоже были потери. (в районе кишлака Курайш 1 апреля 1985 года погибли: замполит ДШЗ лейтенант Калмыков Андрей Иванович, заместитель командира боевой группы старший сержант Хамко Василий Васильевич, гранатометчик рядовой Змиевский Василий Васильевич, примечание Степнова М.Г.) Потом Андхой взяли в кольцо. Ночью банда ушла через то место, где находится выступ в сторону Меймене. Тот выступ «духи» не дали ДШМГ перекрыть (район кишлака Карамколь, примечание Степнова М.Г.).Потом встретили колону из Союза и повели в сторону Меймене. За Давлетабадом в сторону Меймене в одном узком месте остановились для проверки дороги. Данченко Валерий и еще кто-то из саперов спрыгнули с брони для проверки дороги. Я остался на БТРе, потому что там надо было пройти метров 15-20. Не стоило дёргать собачку. В общем, метрах в 10 от БТРа Данченко нащупал мину в колее. Ее расчистили аккуратно. Там была мина «итальянка» TS-2.5. И тут какая то «светлая голова» сзади в колоне орет, чтобы собачку на этой мине поводили. Типа найдет или нет. Можно представить ситуацию: засыпаем мы эту мину обратно, я с БТРа вытаскиваю собаку, она мечется, не поймёт, что от нее хотят. Запах взрывчатки то на всех там был. В общем, для вида поводил я её там. Отогнали БТР назад, подорвали эту мину и поехали дальше. Выезжаем на ровное место, справа сопки слева поле и русло реки. Узкая колея по этому полю. Мы проезжаем поле. Сзади нас в этом поле подрывается ЗИЛ-131 с дровами. За нами он был где то пятым в колонне. Это поле мы не щупали, думали, проскочим. Слева из русла нас обстреливают. Филиппов (начальник 1 ММГ «Меймене», примечание Степнова М.Г.) орет сзади. Мы бежим на сопку. После таких «экспериментов» никогда не проводил. Собачка всегда должна быть впереди. А Данченко ещё до дембеля нашего получил медаль «За отличие в охране Государственной границы СССР.»